1 февраля в Большом театре Беларуси состоится сольный концерт Марии Гулегиной. На протяжении тридцати лет певица блистает на главных оперных сценах мира. Мария Гулегина дала более 160 спектаклей на сцене нью-йоркского театра «Метрополитен опера», исполнила главные партии в пятнадцати постановках миланского театра «Ла Скала». Ее знают и любят во всем мире.
Впервые за 27 лет выдающаяся певица современности, чья творческая судьба начиналась именно на этой сцене, выступит в Минске.
Белорусские опероманы знают имя Марии Гулегиной не понаслышке, и ее голос – темный, обволакивающий, сильный и подвижный одновременно. В середине 80-х каждое выступление певицы было событием, будь то «Аида» или «Дон Карлос», «Евгений Онегин» или «Севильский цирюльник». А какой ажиотаж был на ее сольном концерте в костеле Святого Роха на Золотой горке! После ее ухода из театра она вернулась в 1992-м, чтобы выступить здесь с благотворительным концертом в поддержку жертв чернобыльской трагедии.
К этому времени в творческой судьбе Марии Гулегиной уже случилось много событий, в том числе выступления в Венской государственной опере, «Метрополитен-опере» в Нью-Йорке, миланском театре «Ла Скала».
Но именно дебют на сцене «Ла Скала» в «Бале-маскараде», где ее партнером был Лучано Паваротти, певица называет одним из самых главных событий в творческой судьбе:
- Это чудо, в которое невозможно было поверить! Руководитель этого легендарного театра Чезаре Маццонис пригласил меня, вчерашнюю студентку, спеть партию Амелии в опере Верди «Бал-маскарад». Моим партнёром в роли Рикардо выступил Лучано Паваротти. Представляете, как я волновалась?!
Но не только Паваротти, всех своих партнеров певица вспоминает с благодарностью.
– Ну как я могу выделить кого-то одного? Их так много, что целой книги не хватит. Лучано Паваротти – мой самый первый тенор в Европе, в Ла Скала. Потом мы много пели вместе, есть видеозапись оперы «Андре Шенье» в «Метрополитен опере». А Пласидо Доминго – человек особый, обожаю его! Дважды возвращал меня на сцену. Особенно мне было трудно после смерти мамы, но он, сам недавно переживший подобную потерю, дал совет: работать, сцена лечит. Так и получилось. Я пела вместе с ним в опере «Набукко», и это было потрясающе. А как не вспомнить Лео Нуччи, который спас меня, вытащив прямо на сцене из-под падающего железного занавеса.
Перечислить всех оперных звёзд, с которыми выходила на сцену Мария Гулегина, и вспоминает с особой теплотой, просто невозможно. А событий в ее биографии хватит на целый телесериал. Кажется, здесь было все: сотрясение мозга и сломанные ребра на «Макбете», когда «ведьмы» не удержали, и воспаление легких на гастролях в Японии во время «Турандот», и возвращение на сцену через несколько дней после рождения сына. А во время исполнения коронной партии Тоски, в финале спектакля, в одном из театров Испании, когда певица, как и положено, должна была броситься с крепостной стены, ее платье зацепилось за декорации замка, и часть этих декораций полетела вниз вместе с артисткой. «Оно все на меня посыпалось, – вспомнила Мария Гулегина, – я потеряла сознание, а пришла в себя – вижу, моя дочь – она тогда еще маленькая была – стоит и с ужасом смотрит… Я поняла, что плакать сейчас нельзя, улыбнулась ей… Она убежала, а мне вызвали врача. Ушибы, гематомы, слава богу, переломов не было…»
Ее голос узнаваем с первой ноты. Темный, обволакивающий, мощный и гибкий одновременно, он волнует и сразу берет в плен. Это голос Тоски, Абигаиль, леди Макбет, Амелии, Турандот, Аиды, Елизаветы… Это голос, в котором не только вокальная красота, но и страсть, характер. Именно характер помог Марии в начале карьеры не сломаться, помог пережить сложные жизненные моменты.
Сила характера понадобилась Марии Гулегиной и для того, чтобы с твердостью выстраивать отношения с постановщиками, не участвовать в сомнительных, на ее взгляд, спектаклях. Не раз приходилось ей доказывать режиссерам свое видение, а то и менять спектакль.
- Однажды в Мюнхене, - рассказывала в интервью певица, - мне предлагали репетировать пять недель «Манон Леско» Пуччини и предупредили, что эта постановка будет немножко странной. Я задумалась — что буду делать пять недель, если могу выучить оперу за четыре дня? У меня была еще другая работа, и я отказалась. А потом меня пригласили на летний фестиваль, на эту же постановку, где уже надо было сделать все за неделю. Я посмотрела запись и сказала, что шансов, что я выйду в этой постановке, нет. У меня в контракте что написано? «Манон Леско» Джакомо Пуччини. Где-нибудь написано, что это издевательство над оперой? В опере Пуччини происходит определенная история, другую историю я не знаю. В итоге я переделала постановку, убрала пошлость. Сцена, театр — это высокое, должна быть романтика.
А совсем недавно на сцене Приморского театра во Владивостоке она кардинально переделала партию Тоски в уже идущем спектакле, сказав, что отныне только так Тоску и должны исполнять в этой постановке:
- Так что теперь этого ужаса, этого безобразия, пошлости, глупости не будет.
В той «Тоске» после первого момента можно было занавес закрывать. Кто-то подумает, что певица не признает творческих новаций в опере. Но это не так.
- Я просто летаю от счастья, когда можно всю душу отдавать роли и не чувствовать себя марионеткой, - признается Мария Гулегина. - У меня довольно неплохая физическая подготовка. Приходилось и бегать, и прыгать. И, как в постановке «Макбет» в «Метрополитен-опера», ходить по стульям, которые держали «ведьмы». Здорово всё то, что играет на образ, делает спектакль живым, не статичным.
В сольном концерте на сцене Большого театра Беларуси Мария Гулегина представит программу из оперных арий итальянских композиторов, в первую очередь, Джузеппе Верди, ведь, по словам музыкальных критиков, у нее «в жилах течет кровь Верди». За дирижерским пультом этот вечер будет итальянский дирижер Альберто Веронези.
Билеты можно приобрести в кассах и на нашем сайте: 